Системные ошибки СОУТ

Специальная оценка условий труда, появившаяся для решения застарелой проблемы досрочных трудовых пенсий инновационными методами согласно соответствующим Федеральным законам (от 28.12.13 № 426-ФЗ и N° 421-ФЗ), буквально взорвала российский мир охраны труда и вызвала массу пока безответных вопросов. А ведь закон о спецоценке нужно выполнять! Системная ошибка –
вид ошибки, для устранения которой нужно изменить всю систему.

Правило системотехники

Специальная оценка условий труда, появившаяся для решения застарелой проблемы досрочных трудовых пенсий инновационными методами согласно соответствующим Федеральным законам (от 28.12.13 № 426-ФЗ и N° 421-ФЗ), буквально взорвала российскиймир охраны труда и вызвала массу пока безответных вопросов. А ведь закон оспецоценке нужно выполнять!

Г. Файнбург,

д.т.н., профессор, заслуженный работник высшей школы РФ
Начнем с того, что вся слож­ность связанных со специальной оценкой условий труда(далее – СОУТ) проблем порождена совмещением не совместимых по своей сути ве­щей (различного рода компенсаций за условия труда; досрочных трудо­вых пенсий и их финансирования; ох­раны труда; условий труда; факторов производственной среды и трудового процесса).

Конечно, преобразующая сила действий и желаний человека огромна, и можно сделать практи­чески все, но будет ли это на пользу тем, кто делает, и тем, с кем это де­лают?

То, что досрочные трудовые пенсии являются важнейшей льготой, по­могающей социальному регулирова­нию рынка занятости, возникшего в советской системе хозяйствования, понятно всем. Менее понятно, что к охране труда эта льгота не имеет ни малейшего отношения, ибо пред­полагает полное отсутствие охраны труда, если под последней понимать общепринятое в мире и узаконенное Конституцией РФ и Трудовым кодек­сом РФ стремление обеспечить «труд в условиях безопасности и гигиены».

По смыслу эта натуральная (всем понятная и наглядная, поскольку немонетизированная) льгота дава­лась тем, кто хотел или не возражал работать в особых, фактически очень тяжелых или непрестижных усло­виях. Необходимость привлечь рабо­чую силу к работе в таких условиях определило специфическую форму мотивации.

Есть потенциально опасные (и с позиции травмирования, и с позиции нанесения вреда здоровью) условия труда, где по технической, техноло­гической и экономической возмож­ности соблюдаются меры безопасно­сти и гигиены, но реально обеспечить их в полном объеме для приведения условий труда к безопасным, да еще при всех возможных ситуациях, пусть кратковременных и эпизодических, невозможно.

За этот риск и вред работник имел право, проработав энное (достаточно значительное) число лет, уйти на досрочную пенсию. А поскольку речь шла исключительно о «праве» и «плате» за риск, то наилучшим способом решения данных проблем были Списки тех профессий, где действовало установленное государ­ством право.
Это была простая, понятная всем, объективно обусловленная про­цедура, хотя и она периодически да­вала сбои, когда возникали непре­дусмотренные ситуации. Условием реализации льгот для «списочников» была тотальная общенародная государственная собственность, по­скольку работа в льготных условиях осуществлялась на государственных предприятиях и пенсия выплачива­лась из государственного бюджета.

С исчезновением тотального госу­дарства-собственника досрочные тру­довые пенсии для оставшихся в жи­вых и здоровых льготников должны исчезнуть, трансформировавшись в единственный регулятор занятости в рыночной экономике – в уровень зар­платы конкретного работника на дан­ном конкретном рабочем месте! Иж­дивенцы погибших должны получить страховое социальное обеспечение увеличенного масштаба, а заболев­шие – досрочную трудовую пенсию (для исключения их работы во вред­ных условиях труда).

В странах на постсоветском про­странстве это «исчезновение-транс­формация» осуществляется по-разному. Наиболее характерен в этом отношении опыт стран Прибалтики, где нужно было относительно быстро подстроиться под Директивы Евро­пейского Союза. Это неплохой путь, но для огромной России с ее мас­совым распространением сырьевой промышленности, с типичными для нее неудовлетворительными услови­ями труда он не совсем годится. Да и мы привыкли быть «впереди планеты всей», забывая, что давно уже живем по правилу «думали как лучше, а по­лучилось как всегда». А потому все случилось так, как случилось.

Чтобы понять ряд сложных вопро­сов, актуализированных СОУТ, напомним, что человек является биологическим и социальным суще­ством одновременно, а потому его деятельность – труд и производство – также носят двойственный характер.

Материальные «условия» труда (в узком смысле этого слова), то есть совокупность факторов окружающей ра­ботающего производственной среды и трудового процесса, воздействуют на организм человека и предопреде­ляют его здоровье независимо от того, являются ли последствия та­кого воздействия социально значи­мыми и признаваемыми.





Социальные «условия» труда (в широком смысле этого слова) пред­определяют психологическое, со­циальное и экономическое благопо­лучие работающих и тесно связаны с качеством жизни. Бремя утраты трудоспособности ложится не только на пострадавших и членов их семей, но и на все общество. Профилактика «утраты трудоспособности», вовлече­ние в этот процесс работников и ра­ботодателей и составляют сущность охраны труда.

Как известно, причинение вреда здоровью работающего связано с травмированием и заболеванием, включая терминальные случаи – смерть пострадавшего, которая мо­жет наступить и из-за травмирова­ния, и из-за заболевания. Заметим, что в практике защиты работников от рисков причинения вреда временные характеристики воз­действия на организм человека и его реакции оказываются с социальной стороны более важными, чем разли­чия материальных (медицинских) ре­зультатов – травм и болезней.

Природа и интенсивность (чтобы мы под ней ни подразумевали) одних факторов такова, что последствия их воздействия на организм человека наступают неожиданно и внезапно и приводят к видимому невоору­женным глазом результату: травме, острому отравлению, острому луче­вому поражению и т.п. Эта неожиданность и внезапность сродни нашему ощущению опасности, а потому такие факторы производственной среды должны быть названы опас­ными. Очень важно отметить, что «опасность» этих факторов в смысле мгновенного действия и тяжести по­следствий неодинакова для различ­ных факторов.

Еще более различны риски, отра­жающие сочетание возможности воздействия и тяжести последствий. Заметим, что тяжесть последствий зависит от интенсивности воздей­ствия и обстоятельств несчастного случая. Отсюда главное для нас в социальном мире – факт утраты тру­доспособности – оказывается завися­щим не только от самого производ­ственного фактора, но и от других, зачастую совершенно случайных об­стоятельств. Это делает практически невозможным однозначно оценить риск утраты трудоспособности – про­фессиональный риск – оценив сам по себе опасный производственный фактор.

Это очень важный, можно даже сказать принципиальный момент оценки профессионального риска. В любом случае оценить можно только риск воздействия, но не риск такого воздействия, которое приведет к утрате трудоспособ­ности.

Риск воздействия возникает, как правило, лишь в тех случаях, когда зона действия опасного производ­ственного фактора (опасная зона) оказывается совмещенной с рабочей зоной или рабочим местом работ­ника. Что же тогда идентифициро­вать, что оценивать?

Нам кажется, что именно нере­шенность этих вопросов заставила законотворческую мысль насиль­ственно «выбросить» из СОУТ опас­ные производственные факторы, ра­нее хоть как-то учитывавшиеся при оценке травмоопасности ликвидиро­ванной аттестации рабочих мест по условиям труда.

В итоге самая практически важная часть охраны труда – защита от опас­ных производственных факторов и рисков травмирования – осталась без должного внимания. А ведь опасные факторы никуда не делись, они яв­ляются причиной производственного травматизма, представляющего со­бой сегодня гораздо более насущную проблему производства, чем профес­сиональная заболеваемость.

Получается, что параллельно СОУТ придется «сооружать» еще два вида оценки: один вид оценки – оценку опасности трав­мирования на рабочих местах, вто­рой вид оценки – оценку опасности травмирования вне рабочих мест во время движения. Это системная ошибка, и она вызы­вает дополнительные сложности в организации работ по охране труда у работодателя.

Как известно, помимо производ­ственного травматизма есть профессиональная заболеваемость. Природа и интенсивность многих производственных факторов такова, что последствия их воздействия на организм человека наступают невидимо и медленно и лишь после относительно длительного периода времени приводят к клиническим симптомам плохо видимых невооруженным гла­зом хронических заболеваний. Эта невидимость, длительность и мед­ленность сродни нашему ощущению вредности, а потому такие факторы производственной среды должны быть названы вредными.

То обстоятельство, что истинные вредные производственные фак­торы не поражают сразу, делает возможным, опираясь на понятия длительности и интенсивности воз­действия (экспозиции), полученной «дозы», порогового характера воз­действия, а также длительности ра­бочего времени и трудового стажа, сформулировать идеи «предельно допустимых» концентраций, уровней, доз.

Центральным моментом здесь яв­ляется полученная доза. Именно она позволяет нам выбирать средство ре­гулирования и защиты: либо жестко придерживаться идеи постоянного непревышения предельно допусти­мых концентрации или уровня, либо позволять им уходить в запредель­ную высь, снижая суммарное время воздействия, то есть применяя «защиту временем».

Вот здесь идея раннего выхода на трудовую пенсию – в момент, когда вся «предельно допустимая» доза (или сверх того) получена, – стано­вится рациональной и связанной с ус­ловиями труда напрямую, а не через социальные преференции.

Более того, наличие общей зако­номерности – «чем больше доза, тем больше эффект» – позволяет строить своеобразную шкалу вредности, ре­ализованную в известной гигиениче­ской классификации условий труда шифрами 3.1, 3.2, 3.3, 3.4. Однако в ней, к сожалению, нет учета истинно опасных факторов, а 4-й класс отра­жает, с нашей точки зрения, только возможность интенсивно действую­щего производственного фактора из «вредного» превращаться в «опас­ный».

К сожалению, разграничение сфер влияния «инженерно-организа­ционных» и «медико-профилакти­ческих» органов государственного регулирования закрепило в нашей стране деление последствий воздей­ствия неблагоприятных факторов на травмы и болезни, невзирая на то, какие они, – хронические или острые. Это системная ошибка, и она должна быть исправлена.

Нам кажется, что для успешного действия СОУТ (не для отказа в уста­новлении компенсаций, а для реаль­ных целей собственно охраны труда) следовало бы установить проце­дуры точной оценки опасных произ­водственных факторов.

Еще одна коррекция нужна для юридически однозначного наимено­вания оцениваемых факторов. Пока они называются «вредными и (или) опасными», а периодически еще и «потенциально вредными и (или) опасными». Такой разнобой не го­дится для правовой трактовки в суде, а суды, к сожалению, еще будут, и в том числе из-за нечеткости и «двой­ных стандартов».

Только практика в полной мере выявит все проблемы проведения СОУТ, с одной стороны, претендую­щей на первенство и всеобщность в охране труда, а с другой, – предназна­ченной исключительно для узких со­циально-экономических целей установления/неустановления компенса­ций за вредные условия труда.

При этом самые опасные условия труда, связанные с возможностью падения пострадавших с высоты, па­дения предметов с высоты на постра­давших и т.п., опять остаются без должного внимания и регулирования. Это, по мнению подавляющего боль­шинства специалистов, одна из си­стемных ошибок, объективно нанося­щих вред всему делу охраны труда, и она должна быть исправлена.


Источник: «Охрана труда и социальное страхование», №9, 2014.